Краткий исследовательский очерк.
"Страдания России от Бога. Просто у России свой путь, особый"
Ф.И. Достоевский
После известных августовских событий 1993 года, когда в самом центре Москвы, боевыми снарядами был расстрелян из танков законно избранный парламент страны, восторжествовала буржуазная власть в стране. В писательской среде чётко обозначился раскол на Западников и Славянофилов. Особенно наглядно эта проявилось у петербургских писателей. Новый Союз писателей Санкт-Петербурга стали называть «западниками», а Санкт-Петербургское отделение Союза писателей России – «славянофилами» (http://spbsoyuzpisateley.narod.ru/).
Некоторые журналисты и писатели-либералы западники стали навешивали славянофилам жуткие ярлыки, обзывая членов Союза писателей России, «красно-коричневыми», «фашистами» и т.д. Причина этих нападок очевидна, многие из представителей «западников» пасутся на сытных зарубежных «демократических» хлебах и поучают, оставшихся в своём родном Отечестве славянофилов, как надо жить… Славянофилы, не желая поддаваться на провокационные обвинения, направляют свою творческую энергию на значительно более важные аспекты - литературно-художественного и философско-исторического творчества. При этом, уделяя большое внимание творчеству молодёжи, как самостоятельно, так и в сотворчестве с другими писательскими организациями России, например, с Московской городской организацией Союза писательской России (МГО СПР) - сотворчество по Международному Фестивалю-Конкурсу «ЮНАЯ РОССА» - (http://spbsoyuzpisateley.narod.ru/Konkursy/Konkursy.htm).
В истории нашей отечественной литературы и общественной мысли есть ещё немало заповедных мест, нуждающихся в том, чтобы туда время от времени проникла исследовательская мысль. Так периодически ставятся вопросы об общих аспектах славянофильства, ранние этапы которого хронологически ограничены примерно 1840 – 1850-ми годами.
Первые выступления славянофилов относятся к концу 30-х годов. Зимой в1839 года, на одном из еженедельных вечеров у И. В. Киреевского, было решено, чтобы каждый из его друзей поочерёдно представил для обсуждения одно своё сочинение. Пятницы у Свербеевых, субботы у Аксаковых, воскресенья у Елагиной, четверги у Павловых – на этих вечерах, в горячих спорах формировались их взгляды в области истории, философии, литературы. Споры между славянофилами и их идейными противниками западниками велись по широкому кругу теоретических проблем. Славянофилы утверждали полную самобытность развития русской истории, которая определялась, во-первых, ролью православной церкви, и, во-вторых, особым характером духовной и общественной жизни, которые порождала древнерусская община. В 1855 году Константин Аксаков написал, своего рода манифест славянофилов «О внутреннем состоянии России» и передал на имя только что вступившего на престол Александра II.
Славянофилы подвергали резкой критике Петра I, с царствования которого начались все беды России. Петру удалось сбить с пути истины лишь верхние слои общества, оторвавшиеся от национального корня. Народ же в массе своей продолжал хранить общинные предания, и был верен исконным началам, в котором состоял залог будущего исторического обновления России. Россия, сохранив самобытность своего исторического пути, не утратила возможности стать впереди всемирного просвещения. Для того чтобы Россия была способна выполнить эту миссию, её надо вернуть к исконным началам, обратить её на истинный путь, по которому она шла до Петра. Допетровская патриархальная старина, является нормой и идеалом социально-бытового уклада. Славянофилы призывают не возвратиться «к состоянию древней России», а к продолжению «пути древней России». «Славянофилы желают не возвратиться назад, но вновь идти вперёд прежним путём, не потому, что он прежний, а потому, что он истинный»[1].
Признание особых исторических путей развития России, призванной спасти человечество от политических катастроф и революционных потрясений, которыми угрожает миру Запад, - главная озабоченность славянофилов. Условием духовной силы народа славянофилы считали монархическую власть и православие. Настало время решительного пересмотра укоренившихся в современной литературе взглядов на славянофильство, которое до сей поры остаётся белым пятном общественной мысли. Славянофильство несправедливо, без «суда и следствия» подвергают безоговорочной хуле, славянофилов объявляют «махровыми крепостниками, ретроградами, отождествляют с идеологами «официальной народности», лишённых малейшего проявления демократизма и прогресса. Революционные деятели от интернационала в России окрестили славянофильское учение, ретроспективной утопией, отстаивающее незыблемость крепостного права. Однако славянофилы всегда подвергали критике неполадки в государственном механизме, обличали деспотизм высшей бюрократии, произвол властей, они отстаивали необходимость свободы слова, гласного суда, поднимали вопрос о созыве Земского собора. Они требовали ликвидации института крепостного права, которое К. Аксаков называл «делом возмутительным и бесчеловечным»[2]. Славянофилы всемерно пропагандировали важность для экономического прогресса России строительства железных дорог, развития.
Славянофилы 40 – 50-х годов внесли заметный вклад в историю русской культуры. В области историографии, например, привлекали к изучению прошлого своей страны такие памятники, как народные предания, сказки, песни, памятники народно поэтического творчества. Если посмотреть на деятельность славянофилов со стороны революционных демократов западников, то увидим, что даже они отмечали положительные аспекты славянофильской доктрины, хотя и не безоговорочно. Так Белинский в своей статье «Взгляд на русскую литературу 1846 года» писал: «Так называемое славянофильство, без всякого сомнения, касается самых жизненных, самых важных вопросов нашей общественности… Прежде всего, славянофильство есть убеждение, которое, как всякое убеждение, заслуживает полного уважения, даже и в таком случае, если вы с ним вовсе не согласны…»[3]. Несколько ранее Белинского о славянофилах высказывался Герцен, друживший с К. Аксаковым; в своём письме к Кетчеру (в мае 1844 года) он пишет: «Славянофилы ненавидят меня и гонят по свету; Аксаков прервал все сношения, с другими я прервал…»[4]
Редкие статьи Чернышевского в 40-х годах не касались темы о славянофилах, в которых воздавалось должное той энергии, с какой славянофилы защищали свои взгляды, отмечая важность и жизненность тех вопросов, какие они выдвигали. Разумеется, Белинского, Чернышевского, Герцена нельзя было заподозрить в тайной любви к своим оппонентам славянофилам, но они признавали позитивную функцию славянофилов; даже самое пылкое красноречие бессильно перед неумолимыми фактами истории. Славянофилы видели в революционных демократах Западниках - Белинском, Чернышевской, Герцене, - непримиримых своих противников, возмутителей общественного спокойствия, которые своими необузданными страстями вносили раскол в общество, мешая его духовному единению. Разумеется, западники революционеры-демократы в свою очередь, не могли скрывать своей враждебности по отношению к славянофилам. Когда в 1847 году вспыхнула полемика между «Москвитянином» и «Современником», Белинский упрекнул автора статьи в «Современнике» за то, что он слишком мягко обошёлся со своим оппонентом, - дескать, «церемониться со славянофилами нечего», - и затем сердито добавил: «Катать их, мерзавцев! И Бог Вам судья, что Вы отпустили живым одного из них, имея его под пятою своею. Верьте, когда удастся наступить на гадину, надо давить её, непременно давить»[5]. Я далёк от мысли, что не найдутся сегодня «радетели нынешней России», которым эти слова покажутся безукоризненными по замыслу и по тону, которым эти слова приходятся по душе, как манна небесная, как нектар. Но кто они, эти радетели России? – нам теперь хорошо известно. Теперь очень ясно мы видим, куда, к какой пропасти завели Россию эти товарищи. Но современным западникам этого кажется мало; мало им крови; мала им кажется чаша людского страдания. Итак, совершенно ясно одно, что представления славянофилов о русском народе, о его самостоятельном пути развития, является естественной преградой той эпидемии революционной мании западников, которая постоянно угрожает России с Запада. Славянофильская модель народности была совершенно неприемлема для революционных демократов. Белинский считал, что славянофилы отсекали народность от прогресса, от просвещения, от борьбы за революционной преобразование страны, сводя её к старинным обычаем. Но справедливости ради, невозможно не признавать, что славянофилы придавали большое значение развитию национального начала в сознании общества. И Белинский готов был им за это воздать должное. «Без национальностей, - писал он, - человечество было бы мёртвым логическим абстрактом, словом без содержания, звуком без значения. В отношении к этому вопросу, я, скорее готов перейти на сторону славянофилов, нежели оставаться на стороне гуманических космополитов, потому что если первые и ошибаются, то как люди, как живые существа, а вторые и истину-то говорят, как такое-то издание такой-то логики…»[6]
Но и по сей день, как мы видим из последних событий, славянофилов обвиняют в национализме, но это ложное обвинение. Славянофилы вовсе не считали, что русские чем-то превосходят немцев, англичан, французов и т.д. Они говорят об упадке Западной культуры, о её тлетворном влиянии на Россию, и всегда выражали уверенность в грядущем великом расцвете русской культуры. Славянофилы видели свой практический идеал в сохранении патриархальных основ, уходящих корнями в быт и нравы допетровской Руси. Не следует изображать дело таким образом, что если бы славянофилы оказались у власти, они стали бы насаждать в России допетровские формы общественного бытия. Славянофилы не собирались «архаизировать» современную жизнь и культуру, они стремились лишь к тому, чтобы жизнь и культура полнее и всестороннее проникались тем самобытным содержанием, которое столь органично воплощалась в допетровской и особенно в домонгольской Руси, и, вместе с тем, вполне могло быть совмещено с современными формами бытия и сознания. Константин Аксаков в статье своей «Молвы» писал: «Разве славянофилы думают идти назад, желают отступательного движения? Нет, славянофилы желают идти вперёд, но не просто вперёд, а вперёд к истине и, конечно, никогда назад от истины» [7].
Отстаивая своё национальное первородство и право народа на самобытные формы жизни, славянофилы видели будущее своей страны не на путях социальных революционных потрясений, не в разрушении до основания России, но стремились самобытностью России уберечь её от социальных катаклизмов, от всего того губительного, что приносил нам Запад. Разве история не показала со всей очевидностью всю глубину правоты убеждений славянофилов? В начале 1849 года, под впечатлением недавних революционных событий на Западе, славянофилы отнюдь не предлагали облачить Россию в зипуны, но видели в исконно русской одежде своего рода символ патриархальной народности, точно также они видели во фраке некий условный символ Запада. К. Аксаков писал: «Как пачкают эти западные люди народность! Во-первых, у них нет настоящей народности; их народность искусственная, сочинённая, натянутая. Во-вторых, они марают народность тем, что придают ей революционный характер, не совместный с истинной народностью. Народное начало есть по существу своему, антиреволюционное начало, начало консервативное. Россия должна скинуть фрак и надеть зипун, - и внутренним и внешним образом. Такова народность русская, народность истинная» [8]. По мнению К. Аксакова, на Западе русскому человеку нечему учиться и нечего там ему заимствовать. Упаси господь Россию, от каких бы то ни было серьёзных преобразований, они только погубят «дело самородного развития». Об этом же предупреждал И. Киреевский: «Такие всеобъемлющие перемены произведут только смуты, общее расстройство, быстрое развитие безнравственности и поставит отечество наше в такое положение, от которого сохрани его Бог!» [9]. Разве не подтвердила история этих опасений славянофилов, сколь крови было пролито в России в её революционном преобразовании, сколько страданий выпало на долю нашего народа, и чем вся эта вражеская затея закончилась, каким кошмаром для отечества, - всем теперь стало очевидным фактом.
Деятельность славянофилов возбуждала широкий общественный интерес. Они защищали свободу слова, горячо отстаивали независимость духа, совести, мысли. Это имело несомненное положительное значение в историческом развитии общества. Давно пора восстановить историческую справедливость по отношению к славянофилам. Нередко можно услышать и прочесть: «А что, собственно, дало учение славянофилов России? Что даёт их утверждение о принципиальной самобытности России, её образа жизни, её культуры и в особенности самой русской мысли?» Но разве не является фактом, что несмотря, ни на что, развитие России в итоге пошло по иному, чем в Западной Европе пути. Разве прошла западническая идея пересадки на русскую почву европейских порядков? Разве не оказалась эта, самая кровавое в мире революционное преобразование утопией? Так о чём теперь можно говорить с идеологами западниками, ведь практика является критерием истины. А практика говорит о полном провале западничества в России. Ради чего затевалась вся эта мрачная, бесовская, кровавая вакханалия в России? Кто ответит за всё, что произошло?
«Наше славянофильство, - пишет Бердяев, - принадлежит этому мировому потоку, который влёк все народы к национальному самосознанию, к органичности, к историзму» [10] Восторженное отношение к свободолюбивым славянофилам лежит и в основе позднейшей книги Н. Бердяева «Русская идея», представляющая собой совершенный апофеоз славянофильства. И он не один. Славянофильская идеология до сих пор вдохновляет деятелей русской эмиграции, которые подчёркивают мысль о том, что именно православие сохранило приверженность к высоким нравственным идеям и внутреннюю целостность духа. Славянофилы утверждают, что капитализм есть зло и источник всех величайших несчастий для человечества, где процветает духовное оскудение человека буржуазного мира, трагическое подчинение личности власти чистогана, катастрофическая инфляция нравственных ценностей, фантастический дефицит человеколюбия. «Промышленность управляет миром без веры и поэзии. Она в наше время соединяет и разделяет людей; она определяет отечество, она обозначает сословия, она лежит в основе государственных устройств, она движет народами, она объявляет войну. Заключает мир, изменяет нравы, даёт направление наукам, характер образованности; ей поклоняются, ей стоят храмы…» [11]
Искусство тем сильнее способно воздействовать на людей, чем оно глубже связано с жизнью своего народа. Нашими идейными предшественниками являются не Белинский, Герцен и Чернышевский, идеи, которых, - эти волюнтаристские химеры, - вели к погибели земли русской. Нашими истинными идейными предшественниками являются Н. Бердяев, К. Аксаков, И. Киреевский, А. Хомяков, Н. Языков. Сама жизнь показала со всей убедительностью их правоту. Наука не терпит суеты. Явления общественной жизни нужно исследовать осмотрительно, в развитии, во всей исторической конкретности, не поддаваясь соблазну поверхностных аллюзий, тщательно разделяя зёрна от плевел.
В заключение этой статьи хочется привести полный текст стихотворения Н. Языкова «К ненашим»:
О вы, которые хотите
Преобразить, испортить нас
И онемечить Русь, внемлите
Простосердечный мой возглас!
Кто б ни был ты, одноплеменник
И брат мой: жалкий ли старик,
Её торжественный изменник,
Её надменный клеветник;
Иль ты, сладкоречивый книжник,
Оракул юношей-невежд,
Ты, легкомысленный сподвижник
Беспутных мыслей и надежд;
И ты, невинный и любезный,
Поклонник тёмных книг и слов,
Восприниматель достослёзный
Чужих суждений и грехов;
Вы, люд заносчивый и дерзкой,
Вы, опрометчивый оплот
Ученья школы богомерзкой,
Вы все – не русский вы народ!
Не любо вам святое дело
И слава нашей старины;
В вас не живёт, в вас помертвело
Родное чувство. Вы полны
Не той высокой и прекрасной
Любовью к родине, не тот
Огонь чистейший, пламень ясный
Вас поднимает; в вас живёт
Любовь не к истине и благу!
Народный глас – он божий глас –
Не он рождает в вас отвагу:
Он чужд, он странен, дик для вас.
Вам наши лучшие преданья
Смешно, бессмысленно звучат;
Могучих прадедов деянья
Вам ничего не говорят;
Их презирает гордость ваша.
Святыня древнего Кремля
Надежда, сила, крепость наша –
Ничто вам! Русская земля
От вас не примет просвещенья,
Вы страшны ей: вы влюблены
В свои предательские мненья
И святотатственные сны!
Хулой и лестию своею
Не вам её преобразить,
Вы, не умеющие с нею
Ни жить, ни петь, ни говорить!
Умолкнет ваша злость пустая,
Замрёт неверный ваш язык:
Крепка, надёжна Русь Святая,
И русский Бог ещё велик!
[1] К. Аксаков. «Русский архив», 1900, кН.III, № 11, стр. 379
[2] «Полное собрание сочинений К. С. Аксакова», т.1. М., 1889, стр. 398
[3] В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. 10, стр. 17
[4] А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, т.2, стр. 354
[5] В.Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. 12, стр. 457
[6] В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. 10, стр. 29
[7] «Молва», 1857, № 6, стр. 73.
[8] ИРЛИ, ф. 3, оп. 8, д. № 15, л . 16; см. также: А.С. Нифонтов. Россия в 1848 году. М., Учпедгиз, 1949, стр. 151.
[9] «Полное собрание сочинений И. Киреевского», т. 2, стр. 242
[10] Н. Бердяев. Алексей Степанович Хомяков. М., 1912, стр. 8.
[11] Полное собрание сочинений И.В. Киреевского, т. 1, стр. 246.
Комментариев нет:
Отправить комментарий